— Да вообще ничего. А ты?
— Так, в общих чертах. Существует так называемая адаптированная версия — гибель родителей, злая бабушка, легендарный демарш с уходом из клана и всё такое прочее, далее по схеме. В последнее время мне всё больше кажется, что это только видимость правды. И дело тут вовсе не в тёмном Даре, на который он так любит ссылаться. Нет, Эван. Что-то тут есть такое… какой-то неучтённый фактор. Нечто, что он уже очень давно хочет мне рассказать, но то ли считает, что я не готова это принять, то ли просто привык хранить его в тайне.
— Бесплодие? — предположила Эван.
— Не думаю, — усмехнулась Лея. — О детях он говорит очень часто, явно уже всё распланировал. К тому же при современных достижениях медицины это вовсе не проблема. Нет, здесь что-то иное. Более личное. И я намерена выяснить, что именно.
* * *
Ч-Риган. Орбитальная база.
…Выслушав доклад младшего офицера, Т'Лайл Ниара хмуро кивнул головой, давая понять, что информация принята к сведению и едва заметно пошевелил рукой, отпуская подчинённого по своим делам.
Лицо лейтенанта откровенно просветлело, когда он повернулся и шагнул за порог кабинета командующего.
Трус, подумал Т'Лайл. Все они здесь трусы. Боятся собственной тени. Неужели он думает, что командир придушит его только за то, что кто-то из идиотов ВР пятый год не может обнаружить этого вулканцами проклятого мальчишку?! Хотя, слов нет, как порой хочется…
Где же Н'Кай?.. Т'Лайл совершенно точно знал, что он жив. Он не мог объяснить, откуда в нём это знание — просто знал, и всё. Все прочие уже давно махнули на Тарда рукой — сгинул где-то и чёрт с ним, секретов никаких не знал, да и ладно… Должно быть, федералы его убили, да чего ещё от них ждать, если подумать? Звери они, звери и есть.
Однако для коммандера Ниары всё было далеко не так просто.
От дальнейших скорбных размышлений на эту тему его отвлёк резкий звонок внутренней связи по комплексу.
— Ниара на связи, — безо всякого выражения в голосе произнёс Т'Лайл, традиционно не заморачиваясь обо всякие ранги и звания. — В чём дело?
— Можешь не расточать на меня своё обаяние, красавчик, — раздался из динамика сухой голос Аннаэл, его заместителя и — так уж вышло — временной спутницы жизни. — У меня для тебя новости.
— Неужели? — Т'Лайл приподнял одну бровь, включая, наконец, визуальную связь. — И какого примерно рода?
С экрана на него смотрело лицо молодой женщины с резкими чертами лица, слегка подпорченное въевшимся в него выражением злой иронии; и, вместе с тем, вполне привлекательное. Хотя внешность никогда не являлась для него мерилом женской привлекательности — с тех самых пор, как он себя помнил.
— Нашлась твоя пропажа. Можно даже сказать, четыре года твоей слепой веры в этого нелепого мальчишку не канули втуне. Только вот достать его теперь будет ой как непросто.
— Изволь выражать свои мысли яснее.
— В последний раз он был замечен на Киалисе-9, после чего отправился на Энталу в системе Тай-Ри, а сейчас, по непроверенным слухам, прохлаждается на Земле. Похоже, твой любимчик спелся с федералами!..
Т'Лайл скрипнул зубами. Н'Кай Тард, его надежда и опора, единственный из курсантов, воспитанных на Комплексе, которого он прочил себе в заместители, смылся к врагам! Неужели голос крови оказался настолько силён?! Нет, это невозможно. Н'Кай не в курсе.
— Кто-нибудь из наших сейчас там есть? — спросил он.
— В Нейтральной Зоне — навалом. Но не на Земле. Нет. Не сейчас. Может, задействуем ликвидаторов? Рано или поздно он выберется за пределы Земли, и тогда…
— Исключено, — отрезал Т'Лайл. — Ты же знаешь, что второй такой может и не появиться.
— Ну, я могла бы постараться… — игриво предположила заместительница.
— Я тебя умоляю, Аннаэл. С твоим-то наследием… К тому же, мне нужен именно Н'Кай. Государство вложило в него немало средств, и эти затраты необходимо как-то оправдать. Поройся в архивах — быть может на Земле остался кто-то из наших старых агентов — в смысле, людей?..
— Своего дерьма везде навалом, — как-то неопределённо хмыкнула Аннаэл, в упор глядя на Ниару.
— Что ж, — немного помедлив с ответом (в самый раз для того, чтобы Аннаэл смогла почувствовать, что на этот раз зашла слишком далеко и успеть занервничать в ожидании его реакции), произнёс Ниара. — Вот и задействуйте их, причём побыстрее. Н'Кай должен вернуться, причём живым и здоровым, а не по частям, как это у вас обычно водится.
— Т'Лайл, то, о чём ты говоришь, может занять годы, — вздохнула женщина.
— А ты постарайся, чтобы это заняло месяцы, — с тихой угрозой в голосе сказал Ниара. — А ещё лучше — недели. Доведи до сведения своих людей, что в их же собственных интересах работать как можно более эффективно, в противном случае, им придётся иметь дело со мной. Я доступно объясняю?
— Доступнее некуда, — проворчала женщина. — Это должно сработать… наверное. Кстати, о наболевшем. Тебя ждёт клиент.
— Опять? Как-то они активизировались за последнее время.
— Чего ж ты хочешь? — пожала плечами Аннаэл. — После «потепления» этого идиота Кайла'тэ их вообще развелось немеряное количество, а уж когда их ещё и поприжали… Хотелось бы знать, кстати, кто его внедрил в нашу организацию. С ума сойти — он же прослужил здесь целых пять лет! Во Внешней Разведке!!!
— Сделаю всё возможное, — Т'Лайл отключил связь и закрыл глаза, мысленно готовясь к неприятному разговору.
Коммандер Ниара ненавидел диссидентов. Причём ненавидел со всей страстью человека, у которого нечиста совесть в абсолютно аналогичном смысле. Этому было своё объяснение, но что толку вспоминать о том, чего не исправить?..
Десять минут спустя он вошёл в тюремную камеру, где томился рассекреченный агент Сопротивления. На аристократически красивом лице со следами недавних побоев застыла печать мрачного отчаяния и непреклонной решимости; форма была покрыта тюремной пылью, знаки отличия сорваны в слепой ярости непосредственного начальства, проспавшего пять лет присутствия вражеского агента у себя под носом. Сквозь прорехи в разорванной форме просвечивали тёмно-зелёные гематомы и ссадины.
— Крепко тебе досталось, сынок, — с искренним сочувствием произнёс Т'Лайл, закрывая за собой дверь.
Он никогда не был сторонником бессмысленной жестокости. Глупо. Неэффективно. Фу.
Заключённый вздрогнул и сделал шаг назад.
Красивый, сволочь, равнодушно подумал Т'Лайл. Как вулканец.
А, может, и впрямь вулканец? Несмотря на своё кажущееся простодушие, вулканцы не забывали каждый год внедрять в службы Империи своих агентов. Что ж, вот сейчас всё и узнаем.
— Ну, ничего, — успокаивающе произнёс Т'Лайл, с тоской глядя, как на прежде решительном лице постепенно проявляется выражение растерянности и отчаяния. — Скоро твои страдания будут окончены. Больше не придётся прятаться и врать, позоря честное имя рихантсу. Больше тебя никто не обидит — я не позволю. Только скажи — кто тебя сюда прислал?
— Никто, — ответил подпольщик.
— Молодец, — похвалил его Т'Лайл. — Ты смелый мальчик. Другого ответа я и не ждал от рихантсу. А говорить всё-таки придётся, — мягко добавил он, опуская руки на плечи молодого ромуланца, — хочется тебе того или нет.
У подпольщика дрогнул подбородок, и он медленно опустился на скамью, подчиняясь давлению крепких рук коммандера.
— Извини, будет немного больно, — Т'Лайл осторожно взял его лицо в ладони и погладил густые брови вразлёт, располагая пальцы так… как следовало по неизвестно кем установленному в этих случаях порядку. — Но ты сам виноват — не надо было становиться предателем. Не бойся. Это не продлится слишком долго. А потом ты сможешь отдохнуть. Уверяю, больше тебя не побеспокоит никто.
…Охранники тюремного отсека 422-Р одновременно вздрогнули и поёжились, услышав душераздирающий крик, приглушённый толстой металической дверью. В том что случилось, нет ничьей вины. Только его собственная, внушали они себе, пытаясь стереть из своей памяти образ красивого жизнерадостного командира восьмого подразделения… предателя.
Но легче всё равно не становилось.
* * *
— А что это тут на дереве вырезано? — поинтересовалась Эван, приглядываясь к тёмным буквам на светлой поверхности деревянной доски, прибитой к стволу дерева. — Или даже… выжжено?
— А! — Алекс полезла в карман за лупой. — Это моя летопись.
Эван ещё раз присмотрелась к надписям — здесь значилось имя Алекс, имя Джона, имена Дэвида и Джулии. Причём повторялись они по несколько раз. Один раз ей даже попалось имя Лианны. Энтони, судя по всему, до лазания по платану ещё не дорос. Каждая строка датировалась определённым годом; а среди знакомых имён, время от времени, попадались и неизвестные — видимо, какие-то детские друзья Алекс. Здесь было даже имя Чехова!
